4 апреля 1866 года в Санкт-Петербурге член революционной организации "Ад" Д. В. Каракозов стрелял в императора Александра II. Последствия покушения оказались для России катастрофическими. Александровские реформы были свернуты, и в стране начался жандармский террор. А общество недоуменно ожидало ответа на вопрос: кто в действительности организовал этот "Ад"?
"Почти в упор"
О том, что произошло 4 апреля 1866 года в столице Российской Империи, в разных печатных изданиях говорилось практически одно и то же:
"В понедельник, 4-го апреля, в то время, когда Его Величество изволил прогуливаться в Летнем саду, народ, в ожидании выхода Государя из сада, собрался у Его экипажа. В ту минуту, когда Государь Император, в сопровождении Герцога Николая Максимилиановича Лейхтенбергского и его сестры Принцессы Марии Максимилиановны Баденской, выходил из ворот Летнего сада у Невы, неизвестный человек, в простом платье, направил пистолет на Его Величество и готовился выстрелить, почти в упор. Это заметил находившийся вблизи городовой; он вскрикнул, а крестьянин Осип Комиссаров, случившийся подле преступника, толкнул его руку. Выстрел раздался, но пуля вылетела, не причинив Государю никакого вреда".
Судя по воспоминаниям современников о тех событиях, после получения известия о попытке цареубийства сразу же возникли споры — помещики или поляки стоят за покушением? Ни для кого не было секретом, что немало дворян после отмены Александром II крепостного права лишились всех средств к существованию, и среди недовольных было немало горячих голов. Но большинство обывателей склонялось к польской версии, поскольку всем было еще памятно польское восстание 1863 года, подавленное по приказанию императора. Сам Александр II, после того как покушавшегося схватили, спросил его: "Ты поляк?" И был удивлен, что в него стрелял русский.
В то, что покушался преступник-одиночка, не верило ни общество, ни назначенная императором следственная комиссия. Масла в огонь подливали газеты, сообщавшие о задержании соучастников стрелка:
"В одно время с Государем, в Летнем саду гулял с женою генерал-адъютант Тотлебен: и муж, и жена были удивлены замечательно дурным выражением лица какого-то человека, бледного, с растрепанными волосами, который кинулся бежать по другую сторону набережной, как только услыхал выстрел. Генерал-адъютант Тотлебен, спешивший на место событий, остановил тотчас этого молодого человека, которого, затем, в народе, бывшем свидетелем события, признали за товарища посягателя. Оказалось, что эти два лица, и еще третий, не схваченный, все время, пока Государь гулял в Летнем саду, толкались у входа в народе, держались все трое под руку, а свободные руки свои прятали в карманах панталон".
Однако задержанные не имели никакого отношения к преступлению. А арестованный стрелок не только не называл сообщников, но даже отказывался сообщить свое имя или придумывал себе вымышленные имена. Но следственная комиссия прибегла к новейшей для того времени технике установления личности. Преступника сфотографировали и изготовили много фотографий, с которыми полицейские начали обход всех мест, где он мог остановиться или столоваться. Очень быстро был найден его номер в гостинице. А в номере — обрывок письма, адресованного в Москву, некоему Ишутину.
"Стал щеголять своим тулупом"
Монархисты называли Осипа Комиссарова спасителем Отечества, равным Ивану Сусанину, революционеры - карманником, не вовремя полезшим в карман Каракозова
Поиски вольнослушателя Московского университета Н. А. Ишутина в Москве длились недолго. Он был довольно приметной фигурой среди студентов и разночинной молодежи, пытавшейся жить своим трудом. Для облегчения быта они образовывали неофициальные общества взаимопомощи и коммуны. Жившая в одной из таких коммун Е. И. Козлинина в своих воспоминаниях писала:
"Ишутин — мрачный и озлобленный, не столько человеконенавистник, каким он хотел казаться, сколько в сущности завистник, человек в высшей степени скудно одаренный и нравственно и физически, он страстно мечтал о популярности, безразлично от того, каким бы путем она достигнута ни была...
А чего только он ни предпринимал, чтобы хоть чем-нибудь обратить на себя внимание. Очень некрасивый, прыщавый, с редкою растительностью на лице, он и сам сознавал всю непривлекательность своей внешности и, не обладая никакими иными достоинствами, надеялся обратить на себя внимание хоть оригинальностью.
Но и для этого были необходимы какие-нибудь данные, и за отсутствием их он и остановился на мысли использовать то, что у него было налицо...
Будучи очень беден (что главным образом и было источником его глубокой ненависти к богатым, с которыми однако он ни на минуту не задумался бы поменяться положением), работал в одной из переплетных коммун, с большим трудом вырабатывая то, что было необходимо для того, чтобы не умереть с голоду. Таким образом тратить что-либо на платье он не имел возможности.
Принимали родителей, являвшихся отдавать своих детей в школу, в одном нижнем грязном белье, с трубками в зубах
В то время в университете была уже масса бедняков, одетых не лучше его, но у них были хоть рваные пальтишки, а у него был только нагольный тулуп и вот с его-то помощью он и решил пооригинальничать. Стал щеголять своим тулупом...
Для того, чтобы кто-нибудь из посторонних сообразил, что это студент, не желающий, по принципу, отличаться от мужика, Ишутину приходилось останавливаться на улице или с товарищем или с кем-нибудь из знакомых и шумно беседовать о вопросах высшего порядка".
Однако именно эти вопросы удавались Ишутину довольно хорошо. С несколькими единомышленниками он сумел так разагитировать членов коммун, что те, кто выступал за их чисто экономический характер, включая Козлинину, были вынуждены покинуть эти общины, но сохранили товарищеские отношения.
"Осенью 1865 г.,— вспоминала Козлинина,— компанией, оттеснившей нас от "общества взаимопомощи" и переименовавшей его в "политическую организацию", была, наконец, открыта школа, разрешенная на имя кандидата филологических наук П. А. Мусатовского... Школа, открытая на его имя, была поставлена из рук вон плохо. В нее должны были быть приняты 200 бесплатных учеников, но несмотря на то, что на ее нужды была уже собрана порядочная сумма, обставлена она была более чем скудно и порядки в ней были установлены совершенно нетерпимые.
Учительствовать в этой школе взялись сожители Ишутина, Юрасов, Странден и Ермолов, которые и принимали родителей, являвшихся отдавать своих детей в школу, в одном нижнем грязном белье, с трубками в зубах.
Такая бесцеремонность возмущала приходивших туда женщин и многих из них уже одно это побуждало отказываться от помещения туда своих детей. Внутреннее содержание школы было не лучше ее внешней обстановки, так как детей не столько учили, сколько старались их распропагандировать, внушая им неуважение и нелюбовь к старшим, к близким и к церкви... Но и при таких условиях школа все-таки влачила свое существование, пока наконец ее учредителям не пришла блажная мысль употребить деньги, собранные на школу, совсем на другое предприятие".
О новом начинании Ишутин оповестил всех знакомых.
"К новому году,— писала Козлинина,— они решили открыть фабрику на социальных началах, с тем чтобы всякий рабочий был равноправным пайщиком в деле. Мысль конечно прекрасная, и если бы она могла осуществиться без примеси к ней каких бы то ни было политических тенденций, то ничего лучшего нельзя было бы и желать. Но для осуществления такой золотой мечты, прежде всего, были необходимы средства и средства большие, у них же были только одни мечты и никаких реальных надежд.
Правда, один из их компании, Николаев, весьма прозрачно им намекал, что деньги будут, но когда они будут, он с достоверностью поручиться не мог, и откуда они явятся, он до поры до времени объяснять не желал, говорил только, что в этом направлении он работал и на успех надеется.
И вот, в ожидании этих благ, они и решили приискивать фабрику, которую им сдали бы в аренду. Эти их поиски заключались в том, что на собранные для школы деньги они нанимали по две, по три и более троек, брали несколько корзин пива и компаниями в 10-15 человек рыскали по окрестностям Москвы, ничего, конечно, не находя. В конце концов, фабрика так найдена и не была, а школьные деньги были истрачены, и вести ее без денег не хватало ни желания, ни энергии".
"Серее и еще озлобленнее"
Пытки Каракозова бессонницей не помогли выяснить истину, а его казнь скрыла ее окончательно (на рисунке И. Е. Репина - Каракозов перед казнью)
В Москве по фотографии сразу опознали человека, стрелявшего в императора. Это был двоюродный брат Ишутина — Д. В. Каракозов, о котором Козлинина вспоминала:
"Каракозов был и серее и еще озлобленнее Ишутина; он хотя кое-как и переполз из бурсы в университет, учиться положительно не мог и не умея по своей неразвитости ни к чему приспособиться, перекочевывал из одного университета в другой, нигде подолгу не уживаясь. Не перейдя на третий курс, он успел побывать сначала в Московском, затем в Петербургском, Казанском и, наконец, опять в Московском университете, и всюду его угнетала все та же беспросветная, унизительная нужда. Это и делало его человеконенавистником, всегда готовым на всякое злое дело, в отместку за все свои неудачи".
Начались аресты всех, кто был не только причастен к "Политической организации", но и просто был знаком с Каракозовым и Ишутиным, причем не только в Москве. В общей сложности в тот момент было арестовано около двух тысяч человек.
На первых допросах Ишутин держался стойко, вместо показаний о деле писал развернутые обличительные тексты о монархии. Но затем, прочитав признательные показания своих товарищей, последовал их примеру. 29 мая 1866 года он сообщил о том, какими способами "Политическая организация" собиралась добывать деньги: "Имелось в виду приобретение денег нечестными средствами, даже воровством и убийством". Но отрицал, что ими уже был подготовлен конкретный план ограбления почты. И на том же допросе рассказал об организации, которую он решил назвать "Ад":
Член "Ада" должен жертвовать жизнью других, тормозящих дело и мешающих своим влиянием
"Предполагалось устроить кружок "Ада". Цель этого кружка была цареубийство, в случае ежели правительство не согласится с требованиями. Члены "Ада" должны отчуждаться от всех порядочных людей и, чтобы отвлечь от себя подозрения правительства, сделаться абсолютным негодяем (так в тексте.— "История" ), взяточником и вообще окружить себя самой гадкой обстановкой. Когда членов "Ада" наберется достаточно велико, так человек 30, то предполагалось, для пробы характера и нравственной силы членов третью часть членов по жребию сделать доносчиками; члены "Ада" чрез своих агентов знали бы об действиях всех кружков; в случае злоупотребления или недеятельности этих кружков они должны предупреждать и обязывать к непременной деятельности. В случае революции члены "Ада" не должны делаться вожаками и не занимать никакой высокий пост, ибо высокие положения усыпляют энергию и деятельность человека; целью членов "Ада" при таком случае неусыпно следить за действиями вожаков и ни в каком случае не допускать популярность вожаков в том объеме и направлении, при котором можно бы забыть основные принципы революции. Член "Ада" должен был в случае необходимости жертвовать жизнью своею, не задумавшись. Жертвовать жизнью других, тормозящих дело и мешающих своим влиянием. В случае убийства кого-либо член "Ада" должен иметь при себе прокламации, объясняющие причину убийства; член "Ада" при этом имеет с собою шарик гремучей ртути, держа в зубах во время убийства, после же должен стиснуть этот шарик зубами, а от давления гремучая ртуть производит взрыв, и посему смерть, и притом обезображивает лицо так, что потом нельзя будет узнать лицо убийцы. Это бы делалось на предмет безопасности для других членов. Член "Ада" должен жить под чужим именем и бросить семейные связи; не должен жениться, бросить прежних друзей".
Но только один член "Ада", как говорилось в показаниях Ишутина, решил немедленно применить эти принципы на деле:
"Каракозов... часто приставал к нам с требованием начать дело "Ада" скорее, говоря притом, что он чувствует себя больным и думает, что скоро умрет, и потому не хочет даром умирать. Мы возражали ему и старались убедить его, что он не так болен, как кажется ему, что нужно года 3-4 подождать до тех пор, пока мы не убедимся как в своей безопасности, так и в выигрыше от такого дела. Понятен наш ужас, когда мы узнали от Худякова, что Каракозов в Петербурге. Я обратился к Ермолову и Страндену с просьбой ехать как можно скорее в Петербург и отыскать Каракозова. Они отыскали его, встретив его случайно, не помню, где именно,— кажется, у Летнего сада или около Зимнего дворца. Приказывали ему бросить мысль о цареубийстве".
"Дадут большие деньги"
Однако, как утверждал Ишутин, он уже не мог влиять на двоюродного брата, поскольку тот встретился и познакомился с человеком из окружения великого князя Константина Николаевича — брата императора:
"По приезде своем в Москву Каракозов сообщил мне, что... звал кого-либо из нас в Петербург, и тут же прибавил, что можно бы познакомиться с очень сильными людьми Константиновской партии и что они дадут большие деньги тому, кто решится на убийство государя; смертью государя воспользовался бы Константин и при помощи происшедшей паники от этого как в обществе, так и в наследнике вступил бы на престол, ибо наследник отказался бы от престола. И что он, Каракозов, хочет предложить услуги".
Кем был тот человек и был ли он вообще? Страдавший нервным расстройством Каракозов в особенности после пыток — ему неделями не давали спать — давал крайне противоречивые показания. 3 сентября 1866 года его повесили на Смоленском поле петербургского Васильевского острова. Часть арестованных по его делу отпустили с миром, других, включая Ишутина, помилованного на эшафоте, надолго отправили в очень отдаленные места.
Но чем же было это покушение на самом деле? Оно напоминает многие другие акции подобного рода, когда спецслужбы использовали легко поддающихся внушению людей в качестве убийц. Ведь кто оказался в выигрыше в результате выстрела Каракозова? Охранители трона, которые получили возможность манипулировать императором, используя его страх перед покушением. Причем, как свидетельствуют воспоминания и документы, пользовались ею затем на протяжении многих лет. А если бы Каракозов попал в цель, управляли бы следующим императором. Как, собственно, и было после убийства Александра II в 1881 году. И потому не имело значения, кто именно создал "Ад". Важно было то, кто им грамотно воспользовался.
Евгений Жирнов
С. Жмакино, Саратовская губерния - 3 сентября , Санкт-Петербург) - русский революционер -террорист , совершивший 4 апреля 1866 года одно из неудачных покушений на российского императора Александра II .
Биография
Происходил из мелкопоместных дворян .
Весной 1866 года он по собственной инициативе выехал в Санкт-Петербург в целях покушения на императора . Мотивы своего поступка Каракозов изложил в рукописной прокламации «Друзьям-рабочим», в которой призывал народ к революции и установлению социалистического строя после цареубийства.
4 апреля 1866 года стрелял в Александра II у ворот Летнего сада , однако промахнулся. Был арестован и заключён в Алексеевский равелин Петропавловской крепости . По официальной версии, причиной промаха Каракозова стало то, что его руку оттолкнул крестьянин Осип Комисаров , который был возведён в дворянское достоинство с фамилией Комиссарова-Костромского.
В прокламации «Друзьям-рабочим!», которую Каракозов распространял накануне покушения (один её экземпляр обнаружили в кармане террориста при аресте), революционер объяснял мотивы своего поступка: «Грустно, тяжко мне стало, что… погибает мой любимый народ, и вот я решил уничтожить царя-злодея и самому умереть за свой любезный народ. Удастся мне мой замысел - я умру с мыслью, что смертью своею принес пользу дорогому моему другу - русскому мужику. А не удастся, так всё же я верую, что найдутся люди, которые пойдут по моему пути. Мне не удалось - им удастся. Для них смерть моя будет примером и вдохновит их…»
Следствие по делу Каракозова возглавлял граф М. Н. Муравьёв , не доживший двух дней до вынесения приговора. Сначала террорист отказывался давать показания и утверждал, что он крестьянский сын Алексей Петров. В ходе следствия было установлено, что проживал он в 65 номере в Знаменской гостинице. Обыск в номере принес полиции разорванное письмо Ишутину, который был немедленно арестован и от которого и узнали имя Каракозова. По ряду данных, в ходе следственных мероприятий Каракозова лишали сна.
В ходе процесса в Верховном уголовном суде (10 августа - 1 октября 1866 года) над членами кружка ишутинцев, в заседании 31 августа под председательством князя П. П. Гагарина , был приговорён к смертной казни . В приговоре Суда отмечалось, что в покушении на жизнь «Священной особы государя императора» (одно из 2-х обвинений) Каракозов «сознался, объяснив пред Верховным Уголовным Судом, при выдаче ему копии с обвинительного акта, что преступление его так велико, что не может быть оправдано даже тем болезненным нервным состоянием, в котором он находился в то время»
Александр II взошел на российский престол в 1855 году. Во время его правления были проведены широкомасштабные реформы, в том числе крестьянская реформа, в результате которой было отменено крепостное право. За это императора называли Освободителем. При этом эпоха Александра II характеризовалась ростом общественного недовольства. Наряду с резким увеличением числа крестьянских восстаний, появилось много протестных групп среди интеллигенции и рабочих. В результате на Александра было совершено множество покушений.
Первое покушение на жизнь Александра II произошло 4 апреля 1866 года. Оно было совершено Дмитрием Каракозовым, уроженцем Саратовской губернии, когда император после прогулки со своим племянником герцогом Лейхтенбергским и племянницей принцессой Баденской направлялся от ворот Летнего сада к своей карете. Каракозов был неподалеку и успешно затесавшись в толпу, выстрелил почти в упор. Все могло бы окончиться для императора фатально, если бы не оказавшийся рядом шапочных дел мастер Осип Комиссаров, который инстинктивно ударил Каракозова по руке, в результате чего пуля пролетела мимо цели. Люди, стоящие вокруг, бросились на Каракозова.
После того, как Каракозова задержали, он, сопротивляясь, кричал стоящим людям: «Дурачье! Ведь я для вас же, а вы не понимаете!» Когда Каракозова подвели к императору и тот спросил, русский ли он, Каракозов ответил утвердительно и, выдержав паузу говорил: «Ваше величество, вы обидели крестьян». Караказов был обыскан и допрошен, после чего отправлен в Петропавловскую крепость. Затем состоялся суд, который вынес решение казнить Каракозова путем повешения. Приговор приведен в исполнение 3 сентября 1866 года.
2 25 мая 1867 года
В мае 1867 года российский император прибыл с официальным визитом во Францию. 25 мая, когда после военного смотра на ипподроме он возвращался в открытой карете с детьми и французским императором Наполеоном III, в районе Булонского леса из ликующей толпы выделился молодой мужчина и дважды выстрелил из пистолета в Александра. Один из офицеров охраны Наполеона III заметил в толпе человека с оружием и оттолкнул его руку, в результате чего пули попали в лошадь.
Террорист был задержан, им оказался Антон Березовский, деятель польского национально-освободительного движения. Мотивом его действий было желание мести за подавление Россией польского восстания 1863 года. Березовский сказал во время ареста: «…две недели тому назад у меня родилась мысль цареубийства, впрочем, вернее, я питал эту мысль с тех пор, как начал себя сознавать, имея в виду освобождение родины».
15 июля состоялся суд над Березовским, дело рассматривали присяжные. Суд постановил отправить Березовского на пожизненную каторгу в Новую Каледонию. Впоследствии каторга была заменена пожизненной ссылкой, а в 1906 году, спустя 40 лет после покушения, Березовский был амнистирован. Однако, он так и остался жить в Новой Каледонии до смерти.
3 2 апреля 1879 года
2 апреля 1879 года Александром Соловьевым было совершено третье покушение на императора. Соловьев был членом общества «Земля и воля». Он стрелял в государя, когда тот находился на прогулке недалеко от Зимнего дворца. Соловьев быстрым шагом приближался к императору, тот догадался об опасности и уклонился в сторону. И, хотя террорист выстрелил пять раз, ни одна пуля не попала в цель. Существует мнение, что террорист просто плохо владел оружием и до покушения ни разу не пользовался им.
На суде Соловьев сказал: «Идея покушения на жизнь Его Величества возникла у меня после знакомства с учением социалистов-революционеров. Я принадлежу к российской секции этой партии, которая считает, что большинство страдает ради того, чтобы меньшинство пользовалось плодами народного труда и всеми благами цивилизации, недоступными большинству». В итоге Александр Соловьев был приговорен к казни через повешение.
4 19 ноября 1879 года
Летом 1879 года была создана организация «Народная воля», отколовшаяся от «Земли и воли». Основной целью организации стало убийство царя. Для того, чтобы не повторять старых ошибок, члены организации замыслили убить царя новым способом: путем подрыва поезда, на котором царь со своей семьей должен был возвращаться с отдыха в Крыму. Первая группа действовала близ Одессы. Здесь народоволец Михаил Фроленко устроился железнодорожным сторожем в 14 км от города. Поначалу все шло хорошо: мина заложена, подозрений со стороны властей не было. Но затем план подрыва здесь провалился, когда царский поезд изменил маршрут, поехав через Александровск. У народовольцев был предусмотрен такой вариант и потому в начале ноября 1879 года в Александровск приехал, представляясь купцом Черемисовым, народоволец Андрей Желябов. Он купил земельный участок неподалеку от железной дороги с целью, якобы, строить здесь кожевенный завод. Работая по ночам Желябов просверлил дыру под железной дорогой и заложил туда мину. 18 ноября, когда вдалеке показался царский поезд, Желябов занял позицию у железной дороги и, когда поезд поравнялся с ним, попытался привести мину в действие, однако после соединения проводов ничего не произошло: электрическая цепь имела неисправность.
Теперь надежда народовольцев была только на третью группу во главе с Софьей Перовской, задачей которой было заложить бомбу на Рогожско-Симоновой заставе, рядом с Москвой. Здесь работа была несколько осложнена охраной заставы: это не давало возможность заложить мину на железную дорогу. Для выхода из положения был сделан подкоп, который был вырыт несмотря на сложные погодные условия и постоянную опасность быть разоблаченными. После того, как все было готово, заговорщики установили бомбу. Они знали, что царский поезд состоит из двух составов: в одном из которых находится Александр II, а во втором его багаж; состав с багажом на полчаса опережает состав с царем. Но судьба хранила императора: в Харькове один из паровозов багажного состава сломался и первым пустили царский поезд. Заговорщики не знали об этом и пропустили первый состав, взорвав мину в тот момент, когда над ней проезжал четвертый вагон второго состава. Александр II был раздосадован произошедшим и говорил: «Что они имеют против меня, эти несчастные? Почему они преследуют меня, словно дикого зверя?»
5 5 февраля 1880 года
5 февраля 1880 года был произведен взрыв в Зимнем дворце. Через знакомых Софья Перовская узнала, что в Зимнем проводится ремонт подвалов, в число которых входил и винный погреб, который располагался прямо под царской столовой и являлся очень удобным место для бомбы. Реализацию плана поручили новому народовольцу, крестьянину Степану Халтурину. Устроившись во дворец, «столяр» днем облицовывал стены винного погреба, а ночью ходил к своим коллегам, которые передавали ему мешки с динамитом. Взрывчатка умело маскировалась среди строительных материалов.
Перовская получила информацию о том, что на 5 февраля во дворце назначен торжественный ужин, на котором будет присутствовать царь и все члены императорской семьи. Взрыв был назначен на 18:20, когда, предположительно, Александр должен был уже быть в столовой. Но планам заговорщиков не было суждено реализоваться: поезд принца Гессенского, члена императорской фамилии, опоздал на полчаса и сдвинул время торжественного ужина. Взрыв застал Александра II неподалеку от комнаты охраны, которая располагалась близ столовой. Принц Гессенский говорил о произошедшем: «Пол поднялся, словно под влиянием землетрясения, газ в галерее погас, наступила совершенная темнота, а в воздухе распространился невыносимый запах пороха или динамита». Никто из высокопоставленных особ не пострадал, однако были убиты 10 и ранены 80 солдат из Финляндского полка охраны.
6 1 марта 1881 года
После неудавшегося покушения в Зимнем дворце народовольцы стали основательно готовиться к очередной попытке. Александр II же после этого стал редко покидать дворец, регулярно выезжая только на смену караула в Михайловском манеже. Этой пунктуальностью царя и решили воспользоваться заговорщики. Были возможны два пути следования царского кортежа: по набережной Екатерининского канала или по Невскому проспекту и Малой Садовой. Первоначально, по инициативе Александра Михайлова, рассматривался вариант минирования Каменного моста, перекинутого через Екатерининский канал. Подрывники во главе с Николаем Кибальчичем изучили опоры моста, подсчитали необходимое количество взрывчатки. Но после некоторых колебаний от взрыва там отказались, поскольку не было стопроцентной гарантии успеха. Остановились на втором варианте — заложить мину под проезжей частью на Малой Садовой. Если мина по каким-либо причинам не взорвалась бы, то четверо народовольцев, находящихся на улице, должны были бросить в царскую карету бомбы. Ну, а если и после этого Александр II остался бы жив, то Желябов должен был прыгнуть в карету и заколоть царя кинжалом.
Двое членов «Народной воли» — Анна Якимова и Юрий Богданович — сняли полуподвальное помещение на Малой Садовой, открыв сырную лавку. Из подвала Желябов с товарищами в течение нескольких недель прорывали туннель под проезжую часть улицы, чтобы туда заложить мину, над которой трудился Кибальчич.
Вскоре у террористов начались проблемы. «Сырная лавка», совершенно не посещаемая покупателями, вызвала подозрения дворника соседского дома, который обратился в полицию. И хотя проверяющие ничего не нашли, сам факт того, что лавка находится под подозрением, вызывал беспокойство за срыв всей операции. Далее последовало несколько тяжелых ударов по руководящему звену «Народной воли». В ноябре 1880 года полиция арестовала Александра Михайлова, а за несколько дней до даты запланированного покушения — в конце февраля 1881 года — Андрея Желябова. Именно арест последнего заставил террористов действовать без промедления.
1 марта 1881 года Александр II выехал из Зимнего дворца в Манеж. Его сопровождали семь казаков охраны и трое полицейских во главе с полицмейстером Адрианом Дворжицким, следующие в отдельных санях за царской каретой. Поприсутствовав на разводе караулов и выпив чаю у своей кузины, царь отправился обратно в Зимний через Екатерининский канал. Такой поворот событий полностью рушил все планы заговорщиков. Мина на Садовой становилась совершенно бесполезной. Перовская, возглавившая организацию после ареста Желябова, спешно меняла план действий. Четверо народовольцев — Игнатий Гриневицкий, Николай Рысаков, Алексей Емельянов, Тимофей Михайлов — заняли позиции вдоль набережной Екатерининского канала и ждали условного сигнала от Перовской (взмах платка), по которому должны были кидать бомбы в царскую карету.
Царский кортеж выехал на набережную. Мелькнул платок Перовской, Рысаков бросил свою бомбу в сторону царской кареты. Раздался взрыв. Проехав еще некоторое расстояние, царская карета остановилась. Император не пострадал. Однако вместо того чтобы покинуть место покушения, Александр II пожелал увидеть преступника. Он подошел к схваченному Рысакову… В этот момент не замеченный охраной Гриневицкий кинул в ноги царю вторую бомбу. Взрывная волна отбросила Александра II на землю, из раздробленных ног хлестала кровь. Он прошептал: «Отвезите меня во дворец… Там я хочу умереть…» 1 марта 1881 года в 15 часов 35 минут на флагштоке Зимнего дворца был спущен императорский штандарт, оповестив население Санкт-Петербурга о смерти императора Александра II.
Гриневицкий скончался от взрыва своей же бомбы в тюремном госпитале почти одновременно со своей жертвой. Пытавшаяся уйти в бега Перовская была поймана полицией и 3 апреля 1881 года повешена вместе с Желябовым, Кибальчичем, Михайловым, Рысаковым на Семеновском плацу.
Мария Алексеевна Ишутина (Каракозова) [Ишутины ]События
ок. 24 октябрь 1840? крещение: Жмакино , Сердобский уезд , Саратовская губерния , Российская империя
Заметки
Каракозов Дмитрий Владимирович (23.10 (4.11).1840, с. Жмакино Сердобского уезда Саратовской губернии, ныне Пензенская обл., - 3 (15).9.1866, Петербург) - участник русского революционного движения, состоял в тайном революционном обществе в Москве. Окончил 1-ю Пензенскую мужскую гимназию в 1860 году, затем учился в Казанском (с 1861) и Московском (с 1864) университетах. В начале 1866 принадлежал к революционному центру Ишутинского кружка, основанному в Москве в 1863 его двоюродным братом Н. А. Ишутиным. Весной 1866 прибыл в Петербург для совершения покушения на царя. Распространял написанную им рукописную прокламацию "Друзьям-рабочим", в которой призывал народ к революции. 4 апреля 1866 стрелял в императора Александра II у ворот Летнего сада в Петербурге однако промахнулся. Был арестован и заключён в Александровский равелин Петропавловской крепости. По официальной версии, причиной промаха Каракозова стало то, что его руку подтолкнул крестьянин Осип Комиссаров, которому было дано дворянство и фамилия Комиссарова-Костромского. Верховным уголовным судом приговорён к смертной казни через повешение. Казнён на Смоленском поле в Петербурге.
Определяющую роль в судьбе семьи сыграл младший сын Владимира Ивановича ДМИТРИЙ ВЛАДИМРОВИЧ КАРАКОЗОВ (1840 - 1866).
До 4 апреля 1866 года биография Дмитрия была на редкость бедна событиями. Подобно старшим братьям, Дмитрий учился в Первой Пензенской мужской гимназии. Учителем математики у него был Илья Николаевич Ульянов. 1860 году, окончив гимназию, поступил на юридический факультет Казанского университета. Но через год был исключен по распоряжению полиции и выслан из Казани. Около года служил письмоводителем при мировом судье Сердобского уезда. Принят обратно в Казанский университет в 1863 г. и уволен из него в 1864 г. «для перечисления в Московский университет», откуда был исключен летом 1865 г. за неуплату за обучение.
4 апреля 1866 года, в четвертом часу дня, император Александр II после обычной прогулки в Летнем саду в сопровождении племянника, герцога Николая Лейхтенбергского, и племянницы, принцессы Марии Баденской, садился в коляску, когда неизвестный человек выстрелил в него из пистолета. В эту минуту стоявший в толпе крестьянин Осип Комиссаров ударил убийцу по руке, и пуля пролетела мимо. Преступник был задержан на месте и по приказанию императора отведен в III отделение.
Государь сам из Летнего сада отправился прямо в Казанской собор - принести благодарение Богу за избавление от угрожавшей ему опасности, а герцог Николай и принцесса Мария - поспешили в заседание Государственного Совета, чтобы предупредить о случившемся председательствовавшего в Совете великого князя Константина Николаевича. Когда император возвратился в Зимний дворец, то там уже ожидали его все члены Государственного Совета для принесения поздравления. Обняв императрицу и августейших детей, император со своей семьей вторично поехал в Казанский собор, где перед чудотворной иконой Богоматери отслужен был благодарственный молебен.
На другой день, в 10 часов утра, император принял поздравления Сената, явившегося в Зимний дворец в полном составе, с министром юстиции во главе. "Благодарю вас, господа, - сказал он сенаторам, - благодарю за верноподданнические чувства. Они радуют меня. Я всегда был в них уверен. Жалею только, что нам довелось выражать их по такому грустному событию. Личность преступника еще не разъяснена, но очевидно, что он тот, за кого себя выдает. Всего прискорбнее, что он русский".
Стрелявший в государя оказался исключенным за участие в беспорядках из числа студентов сперва Казанского, а потом и Московского университетов, дворянином Саратовской губернии Дмитрием Каракозовым. Обнаружение причин, вызвавших преступление, и выявление его соучастников было возложено на особую следственную комиссию, председателем которой назначили графа М.Н. Муравьева.
Каракозов вначале скрывал свою фамилию и назвался крестьянином Петровым. 5 апреля шеф жандармов князь Долгоруков в докладе царю писал: "Все средства будут употреблены, дабы раскрыть истину". Это звучало зловеще. На следующий день Долгоруков сообщил царю, что арестованного "допрашивали целый день, не давая ему отдыха, - священник увешивал его несколько часов". Еще через день тот же Долгоруков докладывал: "Из прилагаемой записки Ваше величество изволит усмотреть то, что сделано главной следственной комиссией в течение второй половины дня. Несмотря на это, преступник до сих пор не объявляет своего настоящего имени и просит меня дать ему отдых, чтобы завтра написать свои объяснения. Хотя он действительно изможден, но надобно еще его истомить, дабы посмотреть, не решится ли он еще сегодня на откровенность".
Кропоткин в "Записках революционера" передал слышанный им в крепости рассказ жандарма, сторожившего Каракозова в камере: при заключенном неотлучно находилось по два стражника, менявшиеся через каждые два часа. По приказанию начальства они не позволяли Каракозову заснуть. Как только он, сидя на табуретке, начинал дремать, жандармы встряхивали его за плечи.
Покушение дворянина на царя представлялось настолько немыслимым, что в первые дни после аресат широко обсуждалась тема психического нездоровья Дмитрия Каракозова.
Следствие установило, что Каракозов принадлежал к руководимому его двоюродным братом Ишутиным московскому тайному кружку, состоявшему преимущественно из учащейся молодежи, вольнослушателей университета, студентов Петровской земледельческой академии и воспитанников других учебных заведений; что кружок этот имел конечной целью совершение насильственным путем государственного переворота; что средством к тому должно было служить ему сближение с народом, обучение его грамоте, учреждение мастерских, артелей и других подобных ассоциаций для распространения среди простолю- динов социалистических учений. Установили также, что члены мос- ковского кружка имели связи с петербургскими единомышленниками, со ссыльными поляками и с русскими выходцами за границей.
Следствие обнаружило, сверх того, неудовлетворительное состояние большей части учебных заведений, высших и средних, неблагонадежность преподавателей, дух непокорства и своеволия студентов и даже гимназистов, увлекавшихся учением безверия и материализма, с одной стороны, и самого крайнего социализма - с другой, открыто проповедуемых в журналах так называемого передового направления.
Заседания верховного суда, которому был предан Каракозов, происходили все в той же Петропавловской крепости, где судили декабристов и петрашевцев. Александр II пожелал, чтобы процесс был закончен как можно скорее. В состав суда были введены лица, беспощадная жестокость которых была известна заранее. Председателем суда был князь Гагарин.
Совсем не бесстрастное судейское настроение его вылилось наружу в самом начале процесса, когда он заявил секретарю суда, что будет обращаться к Каракозову на "ты", так как "такому злодею нет возможности говорить "вы". Впрочем, секретарю удалось убедить его обращаться к подсудимому на "вы".
Во время самого суда до сведения председателя было доведено желание царя ускорить окончание процесса. "Если казнь Каракозова не будет совершена до 26 авг., то государю императору неугодно, чтобы она произошла между 26 (днем коронации) и 30 авг. (днем его тезоименитства)". Так подсказывался приговор. Он и был вынесен. Его вынесению предшествовало частное совещание членов суда на квартире председателя, где было решено казнить одного Каракозова. Член суда Панин согласился с этим очень неохотно, сказав, что, "конечно, двух казнить лучше, чем одного, а трех лучше, нежели двух".
Каракозов, совсем надломленный следствием и судом, дал показания и подал просьбу о помиловании. Министр юстиции, он же обвинитель по процессу, доложил ее царю, о чем впоследствии рассказывал: "Какое ангельское выражение было на лице государя, когда он сказал, что он давно простил его, как христианин, но, как государь, простить не считает себя вправе". Так, лицемерно, пышной фразой царь, неограниченный монарх, ограничивал себя в праве избавления от виселицы осужденного!..
2 сентября председатель суда вызвал Каракозова из равелина в здание, где происходил суд. Каракозов вошел с таким светлым лицом, что, по-видимому, ждал помилования, но услышал об утверждении приговора, и весь свет исчез с его лица, оно потемнело и приняло суровое и мрачное выражение. Осужденному пришлось ждать казни целые сутки.
Кроме Каракозова Верховный уголовный суд судил по его же делу еще 35 других обвиняемых, разделенных на две группы. В первую группу были отнесены вместе с Каракозовым 11 человек, а во вторую - 25. Кроме того, с частью арестованных по тому же делу правительство расправилось без суда, в административном порядке. В вину обвиняемым ставилась та или иная форма принадлежности к покушению на Александра II и участие в организации, ставившей своей целью государственный переворот и водворение новых социальных начал. Большинство членов кружка не шло далее попыток организации артелей и производственных товариществ, дальше намерений вести пропаганду при помощи библиотек и школ. Обвинительные акты в первую очередь выдвигали обвинение против участников общества под названием "Ад", в котором убийство царя как средство переворота было предметом обсуждения.
Большинство обвиняемых на следствии ив суде после осуждения их на каторгу и поселение подавали просьбы о помиловании. Подавал просьбу о помиловании уже после казни Каракозова и Ишутин, приговоренный к повешению. Он был помилован по совершении над ним всей церемонии публичной казни вплоть до одевания в саван и надевания петли на шею. Это стоило ему потери душевного здоровья. Возраст осужденных был в пределах 19 - 26 лет.
3 сентября 1866 года в 7 часов утра Дмитрий Каракозов был доставлен из Петропавловской крепости на Смоленское поле. Тысячи людей, несмотря на ранний час, собрались здесь. Все ждали казни...
Секретарь суда Я. Г. Есипович, присутствовавший при исполнении приговора, писал в своих воспоминаниях:
"Между необозримыми массами народа была оставлена широкая дорога, по которой мы и доехали до самого каре, образованного из войск. Здесь мы вышли из экипажа и вошли в каре. В центре каре был воздвигнут эшафот, в стороне от него поставлена виселица, против виселицы устроена низкая деревянная площадка для министра юстиции со свитой. Все было выкрашено черною краскою. На этой площадке мы стали.
Скоро к эшафоту подъехала позорная колесница, на которой Спиною к лошадям, прикованный к высокому сидению, сидел Каракозов. Лицо его было синее и мертвенное. Исполненный ужаса и немого отчаяния, он взглянул на эшафот, потом начал искать глазами еще чего-то, взор его на мгновение остановился на виселице, и вдруг голова его конвульсивно и как бы непроизвольно отвернулась от этого страшного предмета.
А утро начиналось такое ясное, светлое, солнечное!".
И вот палачи спокойно, не торопясь, отковали Каракозова. Потом, взяв его под руки, подняли на высокий эшафот, к позорному столбу. Многотысячная толпа затихла и, устремив свои взоры к эшафоту, ждала, что будет дальше.
Министр юстиции Д.Н. Замятин повернулся к Есиповичу и громко сказал:
"Господин секретарь Верховного Уголовного суда, объявите приговор суда во всеуслышание!"
Есипович, с трудом преодолевая волнение, поднялся по ступенькам эшафота, оперся о перила и начал читать:
"По указу его императорского величества..."
После этих слов забили барабаны, войско сделало "на караул", все сняли шляпы. Когда барабаны затихли, - продолжал Есипович, - я прочел приговор от слова до слова и затем опять возвратился на ту площадку, где стоял министр юстиции со свитою.
Когда я сошел с эшафота, на него взошел протоиерей Палисадов, духовник Каракозова. В облачении и с крестом в руках он подошел к осужденному, сказал ему последнее напутственное слово, дал поцеловать крест и удалился.
Палачи стали надевать на него саван, который совсем закрывал ему голову, но они не сумели этого сделать как следует, ибо не вложили рук его в рукава. Полицмейстер, сидевший верхом на лошади возле эшафота, сказал об этом. Они опять сняли саван и опять надели так, чтобы руки можно было связать длинными рукавами назад. Это тоже, конечно, прибавило одну лишнюю горькую минуту осужденному, ибо когда снимали с него саван, не должна ли была мелькнуть в нем мысль о помиловании? И опять надевают снова саван, теперь в последний раз".
Свидетелем казни Каракозова был начинающий художник Илья Репин, который оставил воспоминания под названием "Казнь Каракозова", опубликованные в сборнике воспоминаний "Далекое близкое".
Уже совсем был белый день, когда вдали заколыхалась без рессор, черная телега со скамеечкой, на которой сидел Каракозов. Только на ширину телеги дорога охранялась полицией, и на этом пространстве ясно было видно, как качался из стороны в сторону на толчках “преступник” на мостовой булыжника. Прикрепленный к дощатой стенке-лавочке, он казался манекеном без движения. Спиной к лошади он сидел, не меняя ничего в своей омертвелой посадке... Вот он приближается, вот проезжает мимо нас. Все шагом - и близко мимо нас. Можно было хорошо рассмотреть лицо и все положение тела. Закаменев, он держался, повернув голову влево. В цвете его лица была характерная особенность одиночного заключения - долго не видавшее воздуха и света, оно было желто-бледное, с сероватым оттенком; волосы его - светлого блондина, - склонные от природы курчавиться, были с серо-пепельным налетом, давно не мытые и свалянные кое-как под фуражкой арестантского покроя, слегка нахлобученной наперед. Длинный, вперед выдающийся нос похож был на нос мертвеца, и глаза, устремленные в одном направлении, - огромные серые глаза, без всякого блеска, казались также уже по ту сторону жизни: в них нельзя было заметить ни одной живой мысли, ни живого чувства; только крепко сжатые тонкие губы говорили об остатке застывшей энергии решившегося и претерпевшего до конца свою участь. Впечатление в общем от него было особо страшное. Конечно, он нес на себе, ко всему этому облику, решенный над ним смертный приговор, который (это было у всех на лицах) свершится сейчас.
Жандармы и еще какие-то служители, сняв с него черную арестантскую фуражку, стали подталкивать его на средину эшафота. Казалось, он не умел ходить или был в столбняке, должно быть у него были связаны руки. Но вот он, освобожденный, истово, по-русски, не торопясь, поклонился на все четыре стороны всему народу. Этот поклон сразу перевернул все это многоголовое поле, оно стало родным и близким этому чуждому, странному существу, на которого сбежалась смотреть толпа, как на чудо. Может быть, только в эту минуту и сам “преступник” живо почувствовал значение момента - прощание навсегда с миром и вселенскую связь с ним.
И нас прости, Христа ради, - прохлюпал кто-то глухо, почти про себя.
Матушка, царица небесная, - протянула нараспев баба.
Конечно, бог будет судить, - сказал мой сосед, торговец по обличью, с дрожью слез в голосе.
О-о-х! Батюшки!.. - провыла баба.
Толпа стала глухо гудеть, и послышались даже какие-то выкрики кликуш... Но в это время громко барабаны забили дробь. На “преступника” опять долго не могли надеть сплошного башлыка небеленой холстины, от остроконечной макушки до немного ниже колен. В этом чехле Каракозов уже не держался на ногах. Жандармы и служители, почти на своих руках, подводили его по узкому помосту вверх к табурету, над которым висела петля на блоке от черного глаголя виселицы. На табурете стоял уже подвижной палач: потянулся за петлей и спустил веревку под острый подбородок жертвы. Стоявший у столба другой исполнитель быстро затянул петлю на шее, и в этот же момент, спрыгнувши с табурета, палач ловко выбил подставку из-под ног Каракозова. Каракозов плавно уже подымался, качаясь на веревке, голова его, перетянутая у шеи, казалась не то кукольной фигуркой, не то черкесом в башлыке. Скоро он начал конвульсивно сгибать ноги - они были в серых брюках. Я отвернулся на толпу и очень был удивлен, что все люди были в зеленом тумане... У меня закружилась голова, я схватился за Мурашко и чуть не отскочил от его лица - оно было поразительно страшно своим выражением страдания; вдруг он мне показался вторым Каракозовым. Боже! Его глаза, только нос был короче.
4 апреля 1866 года в четыре часа дня император Александр II прогуливался в Летнем саду в сопровождении племянника и племянницы. Когда прогулка закончилась, и император направился к карете, которая ждала его за воротами, неизвестный человек, стоящий в толпе у решетки сада, попытался выстрелить в царя. Пуля пролетела мимо, потому что кто-то успел ударить убийцу по руке. Злоумышленника схватили, а быстро овладевший собой император отправился в Казанский собор, чтобы отслужить благодарственный молебен за счастливое спасение. Потом он вернулся в Зимний дворец, где его уже ждали испуганные близкие, и успокоил их.
Дмитрий Каракозов. Фотография 1866 г.
Известие о покушении на царя быстро распространилась по столице. Для петербуржцев, для жителей всей России случившееся было настоящим потрясением, ведь впервые в российской истории кто-то осмелился стрелять в царя!
Началось следствие, и личность преступника установили быстро: им оказался Дмитрий Каракозов, бывший студент, которого выгнали из Казанского университета, а затем и из Московского. В Москве он вошел в подпольную группу "Организация", возглавляемую Николаем Ишутиным (по некоторым сведениям Ишутин был двоюродным братом Каракозова). Эта тайная группа утверждала в качестве своей конечной цели введение в России социализма путем революции, при этом для достижения цели, по мнению ишутинцев, следовало использовать все средства, в том числе и террор. Каракозов считал царя истинным виновником всех несчастий России, и, несмотря на отговоры своих товарищей по тайному обществу, приехал в Петербург с навязчивой идеей убить Александра II.
Установили и личность человека, который помешал убийце и фактически спас жизнь царя - им оказался крестьянин Осип Комиссаров. В благодарность Александр II пожаловал ему дворянское звание и распорядился выдать значительную сумму денег.
По делу Каракозова под следствием находились около двух тысяч человек, 35 из них были осуждены. Большинство осужденных отправились на каторгу и на поселение, Каракозова и Ишутина приговорили к смертной казни через повешение. Приговор Каракозову привели в исполнения на гласисе Петропавловской крепости в сентябре 1866 года. Ишутин же был помилован, причем объявили ему об этом тогда, когда на шею осужденного уже была надета петля. Оправиться от случившегося Ишутин не смог: он сошел с ума в тюрьме Шлиссельбургской крепости.
Часовня св. Александра Невского, встроенная в решетку Летнего сада на месте покушения на Александра II
В ограде Летнего сада в память о чудесном избавлении императора Александра II была сооружена часовня во имя святого благоверного князя Александра Невского, на фронтоне которой сделали надпись: "Не прикасайся к Помазаннику Моему". Часовня была снесена в 1930 году.
Текст подготовила Галина Дрегуляс
Для тех, кто хочет узнать больше:
1. Ляшенко Л. Александр II. М., 2003
