Народ в лирике Некрасова 1850-х. Поэтическое "многоголосье". В поэму о народе и его грядущих судьбах превращался у Некрасова весь первый раздел сборника 1856 г. Открывалась эта поэма стихотворением "В дороге" , а завершалась "Школьником" . Стихи перекликались друг с другом. Их объединял образ проселочной дороги, разговоры барина в первом стихотворении - с ямщиком, в последнем - с крестьянским мальчуганом.
Мы сочувствуем недоверию ямщика к господам, действительно погубившим его несчастную жену Грушу. Но сочувствие это сталкивается с глубоким невежеством ямщика: он с недоверием относится к просвещению и в нем видит пустую господскую причуду:
На какой-то патрет все глядит
Да читает какую-то книжку...
Иногда страх меня, слышь ты, щемит,
Что погубит она и сынишку:
Учит грамоте, моет, стрижет...
Трезвый взгляд на возможность крестьянского «счастья» в условиях крепостного уклада жизни современной России, умение видеть связь между единичным явлением и некоей общей, глубинной причиной, его породившей, подчас рождает в душе лирического автора не только сочувствие к судьбе обездоленных низов, но и беспощадную иронию по адресу глубоко въевшейся в крестьянское сознание веры в «доброго» барина, в счастье, дарованное «сверху», усилиями власть имущих. Развенчанию подобных патриархальных иллюзий посвящено известное стихотворение «Забытая деревня» (1855), жанр которого можно определить как патриархальную антиутопию. Проходящая рефреном через все стихотворение фраза: «Вот приедет барин - барин нас рассудит» - стала крылатой в современном лексиконе. Она вскрывает несостоятельность представлений русского народа о поместной жизни как некоем общечеловеческом «братстве» господ и слуг, где социальная рознь отступает на задний план перед общностью веры и национальных традиций. Вера в доброго и справедливого барина мешает крестьянам осознать несправедливость существующего порядка в целом, закономерности кажутся им легко разрешимыми случайностями.
Некрасов-поэт очень чуток к тем изменениям, которые совершаются в народной среде. В его стихах крестьянская жизнь изображается по-новому, не как у предшественников и современников. На избранный Некрасовым сюжет существовало много стихов, в которых мчались удалые тройки, звенели колокольчики под дугой, звучали песни ямщиков. В начале своего стихотворения "В дороге" Некрасов именно об этом и напоминает читателю:
Скучно! Скучно!.. Ямщик удалой,
Разгони чем-нибудь мою скуку!
Песню, что ли, приятель, запой
Про рекрутский набор и разлуку...
Но сразу же, круто, решительно, он обрывает обычный и привычный в русской поэзии ход. Что поражает нас в этом стихотворении? Конечно же, речь ямщика, начисто лишенная привычных народно-песенных интонаций. Кажется, будто голая проза бесцеремонно ворвалась в стихи: говор ямщика коряв и груб, насыщен диалектизмами. Какие новые возможности открывает перед Некрасовым-поэтом такой "приземленный" подход к изображению человека из народа?
Пожалуй, никто из современников Некрасова не дерзал так близко, вплотную сойтись с мужиком на страницах поэтического произведения. Лишь он смог тогда не только писать о народе, но и "говорить народом", впуская крестьян, нищих, мастеровых с их разным восприятием мира, разным языком в свои стихи. И такая поэтическая дерзость Некрасову дорого стоила: она явилась источником глубокого драматизма его поэзии. Драматизм этот возникал не только потому, что было мучительно трудно извлекать поэзию из такой жизненной прозы, в которую до Некрасова никто из поэтов не проникал, но еще и потому, что такое приближение поэта к народному сознанию разрушало многие иллюзии, которыми жили его современники. Подвергалась поэтическому анализу, испытывалась на прочность та "почва", в незыблемость которой по-разному, но с одинаковой бескомпромиссностью верили люди разных направлений и партий. Чернышевский и Добролюбов укрепляли свою веру в крестьянскую социалистическую революцию, идеализируя общинный уклад народной жизни, связывая с ним социалистические инстинкты в характере русского мужика. Толстой и Достоевский верили в незыблемость иных, патриархально-христианских начал народной нравственности. Не потому ли народ в их больших романах - целостное единство, мир, от которого неотделимы ни "круглый" Платон Каратаев, ни цельная Сонечка Мармеладова.
Его вера в народ подвергалась гораздо большим искушениям, чем вера Толстого и Достоевского, с одной стороны, или Добролюбова и Чернышевского с другой. Но зато и народная жизнь на страницах его поэтических произведений оказалась более многоцветной и разноликой, а способы ее поэтического воспроизведения − более многообразными. В первом разделе поэтического сборника 1856 года определились формы изображения народной жизни. Стихотворение "В дороге" − это начальный этап: здесь лирическое "я" Некрасова еще в значительной степени отстранено от сознания ямщика. Голос ямщика предоставлен самому себе, голос автора − тоже. Но по мере того как в народной жизни открывается поэту высокое нравственное содержание, преодолевается лирическая разобщенность. Прислушаемся, как звучат те же голоса в стихотворении "Школьник":
Ну, пошел же, ради Бога!
Небо, ельник и песок
Невеселая дорога...
Эй! садись ко мне, дружок!
Чьи мы слышим слова? Русского интеллигента, дворянина, едущего по невеселому нашему проселку, или ямщика-крестьянина, понукающего усталых лошадей? По-видимому, и того и другого, два эти голоса слились в один:
Знаю: батька на сынишку
Издержал последний грош.
Так мог бы сказать об отце школьника его деревенский сосед. Но говорит-то здесь Некрасов: народные интонации, сам речевой склад народного языка принял он в свою душу.
И вот в заключение раздела снова тянется дорога - "небо, ельник и песок". Внешне она так же невесела и неприветлива, как и в первом стихотворении. Но в народном сознании совершается между тем благотворный переворот:
Вижу я в котомке книжку.
Так, учиться ты идешь...
Знаю: батька на сынишку
Издержал последний грош.
Тянется дорога, и на наших глазах изменяется, светлеет крестьянская Русь, устремляясь к знанию, к университету. Пронизывающий стихи образ дороги приобретает у Некрасова не только бытовой, но и условный, метафорический смысл: он усиливает ощущение перемены в духовном мире крестьянина.
Поэзия Некрасова в преддверии реформы 1861 года. Накануне крестьянской реформы 1861 года вопрос о народе и его исторических возможностях, подобно вопросу "быть или не быть?", встал перед людьми революционно-демократического образа мысли. Разочаровавшись к 1859 году в перспективах реформ "сверху", они ожидали освобождения "снизу", питали надежду на крестьянскую революцию. Некрасов не сомневался в том, что именно народ, многомиллионное крестьянство, является основной и решающей исторической силой страны. И тем не менее самую задушевную поэму о народе, написанную в 1857 году, он назвал "Тишина".
В поэме укрепляется вера Некрасова в народные силы, в способность русского мужика быть героем национальной истории. Но когда народ проснется к сознательной борьбе за свои интересы? На этот вопрос в "Тишине" нет определенного ответа, как нет его и в "Размышлениях у парадного подъезда", и в "Песне Еремушке", ставшей гимном нескольких поколений русской демократической молодежи.
Дело в том, что патриархальные нравственные идеалы, коренящиеся в духовном строе народного православного сознания, несмотря на всю их утопичность, в то же время имели для Некрасова значение некоей абсолютной нравственной нормы, не зависящей от преходящих исторических условий. Это были те самые «вечные» ценности, которым народ не изменял даже вопреки требованиям сиюминутной исторической правды. И Некрасов прекрасно понимал всю духовную высоту подобной позиции. Подчас эти две позиции - критика и идеализация религиозного мироощущения народа - сложно совмещаются в рамках авторского сознания и образуют прихотливую полифонию (многоголосие) точек зрения на происходящее. Так происходит в известном стихотворении «Размышления у парадного подъезда» (1858).
Композиция «Размышлений у парадного подъезда», как известно, трехчастна. Первая часть представляет живую зарисовку будничной уличной сценки: швейцар прогоняет крестьянских просителей от дверей «важного» казенного учреждения. Этот «случайный» факт, словно выхваченный из городской сутолоки, в сюжете стихотворения получает обобщенный, глубоко символический смысл. И все благодаря образу автора-рассказчика. С одной стороны, мы видим собирательный образ чиновничьего Петербурга, одержимого «холопским недугом». С другой - по контрасту возникает собирательный образ другого «недуга», воплощенного в смиренных фигурах народных ходоков: «Допусти»,- говорят с выраженьем надежды и муки». Их портрет, включая и речь, рассказчик дает как бы один на всех. Уже в этой картине просители-«холопы» и просители- «пилигримы» (странники) и сближены, и вместе с тем противопоставлены друг другу Сближены самим фактом человеческой нужды, приведшей их к одному и тому же «парадному подъезду», и разделены сословной спесью и чванством, мешающими увидеть друг в друге «братьев по несчастью».
И лишь взгляд автора, возвышающийся над этой «суетой сует», позволяет обнаружить в ней некий примиряющий смысл. В единый авторский монолог как бы вплетаются голоса всех действующих лиц уличного происшествия. Сначала отчетливо различим гневно-саркастический тон самого автора. Потом в авторское повествование вклиниваются казенные интонации чиновничьего жаргона: «записав свое имя и званье», «убогие лица», «прожектер», «вдовица» и т.п. Потом, с появлением мужиков, слышится спокойно-уважительный голос рассказчика, назвавшего крестьян «деревенские русские люди». Однако этот голос тут же соскальзывает в несколько иной, народно-песенный стилевой регистр: «свесив русые головы», «развязали ко- шли пилигримы», «скудной лепты». Так в исторических песнях и духовных стихах величает сам народ своих «заступников», «калик перехожих», странников. Не успел рассказчик взять свойственную ему «страдальческую» ноту (например, о крестьянах: «говорят с выраженьем надежды и муки»), как она перебивается мещанским выговором швейцара: «гостей оглядел: некрасивы на взгляд!», «армячишка худой», «знать, брели-то долгонько». Такое многоголосие будет свойственно авторской речи до конца стихотворения. Авторское сознание оказывается способно вместить в себя сознание людей разных сословий, что говорит об отзывчивости его души. Он равно скорбит и за «холопский недуг» высокопоставленных просителей, и за оскорбительную угодливость швейцара, и за выражение «надежды и муки» на лицах ходоков. Автор не делит Россию на «крестьянскую» и «остальную». За все болит его сердце. В заветные двери «парадного подъезда» стучится вся Россия, со всем хорошим и плохим, что в ней есть.
Вторая часть - портрет «счастливого» вельможи - контрастно сопоставлена с картиной жизни «несчастных» в первой части. Портрет «владельца роскошных палат» максимально обобщен, что придает контрасту «несчастных» и «счастливых» общечеловеческий, несводимый только к «злобе дня» смысл.
Дело в том, что если несчастье народа - это суровая истина, то «безмятежная аркадская идиллия» жизни вельможи - это иллюзия, старательно внушаемая ему льстецами, а также «дорогой и любимой» семьей, «ждущей смерти» его «с нетерпеньем». А вывод опять-таки напрашивается один: «низы» и «верхи», несчастные и так называемые счастливые, в сущности, глубоко одиноки. Черствость и равнодушие окружающих равно угрожают и тем и другим. «Владелец роскошных палат» испытывает ту же драму непонимания, какую пережили только что прогнанные им странники. Один несчастный грубо отталкивает от себя других таких же несчастных, не понимая, что прогоняет он своих же сочувственников:
Пробудись! Есть еще наслаждение:
Вороти их! в тебе их спасение!
Но счастливые глухи к добру...
Отношение русского народа к страннику - почтительное, граничащее с преклонением перед его подвижничеством. Он и воспринимается не как обыкновенный, а как «божий человек», обидеть которого - грех. Поэтому «владелец роскошных палат» виноват не только перед этими конкретными мужиками, но и перед всей «Русью крещеной» («И сойдешь ты в могилу... герой,/Втихомолку проклятый отчизною...»). И совершает он не какое-то должностное преступление, а преступление против совести, против Бога («Не страшат тебя громы небесные...»).
И вот только теперь, замкнув всю горечь безысходной скорби на «глухих к добру», автор начинает свой знаменитый эпический «плач», венчающий стихотворение. Здесь авторский голос полностью сливается с ритмом народного речитатива. Сотканный из бесконечной цепи анафор, начинающихся с одного и того же «Стонет», этот «плач» эпичен прежде всего потому, что обращен он не только к собственно «народу». Он обращен к Родине: «Родная земля! Назови мне такую обитель...» А значит, и ко всем «пилигримам», и ко всем «владельцам», и... к себе самому.
В «Песне Еремушке» сталкиваются и спорят друг с другом две песни: одну поет няня, другую - "проезжий городской". В песне няни утверждается мораль холопская, лакейская, в песне "проезжего" звучит призыв к революционному делу под лозунгами "братства, равенства и свободы". По какому пути пойдет в будущем Еремушка, судить трудно: стихотворение и открывается, и завершается песней няни о терпении и смирении. Тут скрывается существенное отличие народного поэта Некрасова от его друзей Чернышевского и Добролюбова, которые в этот момент были большими оптимистами относительно возможного народного возмущения.
Лирика Некрасова конца 60-х годов. Именно глубокая вера в народ помогала поэту подвергать народную жизнь суровому и строгому анализу, как, например, в финале стихотворения "Железная дорога" . Поэт никогда не заблуждался относительно ближайших перспектив революционного крестьянского освобождения, но и никогда не впадал при этом в отчаяние:
Вынес достаточно русский народ,
Вынес и эту дорогу железную,
Вынесет все, что Господь ни пошлет!
Вынесет все - и широкую, ясную
Грудью дорогу проложит себе.
Жаль только - жить в эту пору прекрасную
Уж не придется - ни мне, ни тебе.
Так в обстановке жестокой реакции, когда пошатнулась вера в народ у самих его заступников, Некрасов сохранил уверенность в мужестве, духовной стойкости и нравственной красоте русского крестьянина. Вслед за "Морозом" появилась "Орина, мать солдатская" стихотворение, прославляющее материнскую и сыновнюю любовь, которая торжествует не только над ужасами николаевской солдатчины, но и над самой смертью.
Появился "Зеленый Шум" с весенним чувством обновления, "легкого дыхания"; возрождается к жизни спавшая зимой природа, и оттаивает заледеневшее в злых помыслах человеческое сердце. Рожденная крестьянским трудом на земле вера в обновляющую мощь природы, частицей которой является человек, спасала Некрасова и его читателей от полного разочарования в трудные годы торжества в казенной России "барабанов, цепей, топора" ("Надрывается сердце от муки...").
Лирика Некрасова 70-х годов. В позднем творчестве Некрасов-лирик оказывается гораздо более традиционным, литературным поэтом, чем в 60-е годы, ибо теперь он ищет эстетические и этические опоры не столько на путях непосредственного выхода к народной жизни, сколько в обращении к поэтической традиции своих великих предшественников. Обновляются поэтические образы в некрасовской лирике: они становятся более емкими и обобщенными. Происходит своеобразная символизация художественных деталей; от быта поэт стремительно взлетает к широкому художественному обобщению. Так, в стихотворении "Друзьям" деталь из крестьянского обихода - "широкие лапти народные" - приобретает поэтическую многозначность, превращается в образ-символ трудовой крестьянской России:
Вам же - не праздно, друзья благородные,
Жить и в такую могилу сойти,
Чтобы широкие лапти народные
К ней проторили пути...
Народная жизнь в лирике Некрасова 70-х годов изображается по-новому. Если ранее поэт подходил к народу максимально близко, схватывая всю пестроту, все многообразие неповторимых народных характеров, то теперь крестьянский мир в его лирике предстает в предельно обобщенном виде. Такова, например, его "Элегия" , обращенная к юношам:
Пускай нам говорит изменчивая мода,
Что тема старая "страдания народа"
И что поэзия забыть ее должна,
Не верьте, юноши! не стареет она.
Вступительные строки - полемическая отповедь Некрасова распространявшимся в 70-е годы официальным воззрениям, утверждавшим, что реформа 1861 года окончательно решила крестьянский вопрос и направила народную жизнь по пути процветания и свободы. Такая оценка реформы проникала, конечно, и в гимназии. Молодому поколению внушалась мысль, что в настоящее время тема народных страданий себя изжила. И если гимназист читал пушкинскую "Деревню", обличительные ее строки относились в его сознании к отдаленному дореформенному прошлому и никак не связывались с современностью. Некрасов решительно разрушает в "Элегии" такой "безоблачный" взгляд на судьбу крестьянства:
Увы! пока народы
Влачатся в нищете, покорствуя бичам,
Как тощие стада по скошенным лугам,
Оплакивать их рок, служить им будет Муза...
Воскрешая в "Элегии" поэтический мир "Деревни", Некрасов придает и своим, и старым пушкинским стихам непреходящий, вечно живой и актуальный смысл. Опираясь на обобщенные пушкинские образы, Некрасов уходит в "Элегии" от бытовых описаний, от конкретных, детализированных фактов и картин народного горя и нищеты. Цель его стихов другая: ему важно сейчас доказать правоту самого обращения поэта к этой вечной теме. И старая, архаизированная, но освященная самим Пушкиным форма соответствует этой высокой задаче.
Дух Пушкина витает над некрасовской "Элегией" и далее. "Самые задушевные и любимые" стихи поэта - поэтическое завещание, некрасовский вариант "Памятника":
Я лиру посвятил народу своему.
Быть может, я умру неведомый ему,
Но я ему служил - и сердцем я спокоен...
Задание 3. На основе прочитанного ответьте на следующие вопросы.
Каково значение темы народа в лирике Некрасова?
Какие чувства вызывают у поэта мысли о народе?
Какие противоречивые черты отмечает Некрасов в народе?
В чем особенность изображения народа Некрасовым по сравнению с другими писателями?
Самостоятельная работа № 6
Творчество А.К. Толстого
Цели: познакомить с ключевыми фактами жизни и творчества А.К. Толстого; познакомиться с ключевыми стихотворными произведениями поэта.
Задание 1.
Прочитайте материал учебника, посвященный А.К. Толстому. Сопровождайте знакомство с учебным материалом чтением упоминаемых стихотворений.
Литература:
Литература: учебник для студ. ссузов / под ред. Г.А. Обернихиной. – М. : Академия, 2008. – С. 200-204.
Задание 2.
Прочитайте перечисленные ниже стихотворения А.К. Толстого. Выучите одно их них наизусть.
«Двух станов не боец», «Средь шумного бала, случайно…», «То было раннею весной…», «Слеза дрожит в твоем ревнивом взоре…», «Коль любить, так без рассудку…»
Самостоятельная работа № 7
Функция снов в романе “Преступление и наказание”
Цели: рассмотреть содержание и функцию снов в романе «Преступление и наказание»; проанализировать один из снов, выявив его психологическое и символическое содержание.
Прочитайте теоретический материал, законспектируйте его в тетрадь для самостоятельных работ.
М. М. Бахтин с полным правом утверждает, что во всей европейской литературе нет писателя, в творчестве, которого сны играли бы такую большую роль, как у Достоевского. По Бахтину, в творчестве Достоевского преобладает «кризисная вариация сна», то есть сновидение, приводящее к резкому перелому во внутренней жизни человека, к его перерождению или обновлению. Достоевский считал, что во сне забытые переживания людей всплывают в сферы, подконтрольные сознанию, а потому сновидения героев раскрывают их внутреннюю сущность - ту, которую не хочет замечать их бодрствующий ум. Сны героя выполняют две функции. С одной стороны, он являются средством психологизма и помогают глубже раскрыть противоречивую натуру героя. С другой стороны, сны героев конденсируют ключевые идеи и образы текста. Мотивы, заданные в них, имеют самостоятельное развитие в романе, не зависящее от сознания героя.
Прочитайте указанные фрагменты романа. Кратко (в одном – двух предложениях) изложите содержание снов.
Первый сон – часть 1 , глава V
Второй сон − часть 1 , глава VI
Третий сон – часть 2, глава II
Четвертый сон – часть 3, глава VI
Пятый сон − эпилог, глава II
Соотнесите сон с указанием на его тип (определения представлены в романе или предложены исследователями):
1) бредовые галлюцинации;
2) сон-кошмар;
3) «страшный», «безобразный» сон;
4) пророческий сон, сон-апокалипсис;
5) «странные грёзы».
Ответьте на вопросы к одному из снов (на ваш выбор).
Первый сон
Исследователи выделяют в этом сне четыре группы героев: насильник, жертва, наблюдатели (толпа), заступник. Во сне Раскольников выбирает один из путей. Какие еще роли примерил на себя герой? Как образы сна проявляются в романе?
Материал для наблюдений.
Возвращение Раскольникова после убийства : «Раздевшись и весь дрожа, как загнанная лошадь, он лег на диван, натянул на себя шинель и тотчас же забылся…»
Смерть Катерины Ивановн ы: «Довольно!.. Пора!.. Прощай, горемыка!.. Уездили клячу!.. Надорвала-а-сь! − крикнула она отчаянно и ненавистно и грохнулась головой на подушку».
Характеристика Миколки, взявшего на себя убийство старухи-процентщицы : «А известно ли вам, что он из раскольников, да и не то чтоб из раскольников, а просто сектант; у него в роде бегуны бывали, и сам он еще недавно, целых два года, в деревне, у некоего старца под духовным началом был. Рвение имел, по ночам богу молился, книги старые, "истинные" читал и зачитывался. Петербург на него сильно подействовал, особенно женский пол, ну и вино. Восприимчив-с, и старца, и всё забыл. Знаете ли, Родион Романыч, что значит у иных из них "пострадать?" Это не то чтобы за кого-нибудь, а так просто "пострадать надо"; страдание, значит, принять, а от властей − так тем паче. Так вот, я и подозреваю теперь, что Миколка хочет "страдание принять" или вроде того»
Второй сон
Образы сна Раскольникова отсылают к ряду литературных и культурных символов. Какую судьбу предвещает Раскольникову этот сон?
Материал для наблюдения
Культурные символы
Символика воды связана с тем, что она необходимый питательный компонент всего живого, особенно актуальный для регионов пустыни. В иудаизме с водой традиционно связывается Тора, поскольку она привлекает всех жаждущих, распространяется по всей земле, служит источником жизни, исходит с небес, обновляет душу, очищает ее, течет сверху вниз, превращая простой сосуд в драгоценность, и служит пищей для роста. Таким же образом устанавливались параллели между водой и учением Христа. Воде отводится ключевая роль в обряде христианского крещения. В нем она символизирует обновление, очищение и освящение.
Во второй половине XIX столетия в русской литературе господствовало течение под названием "натуральная школа". В ее стенах родились такие писатели, как Григорович, Некрасов. Главное, что требовалось от последователя данной школы, – это верность жизненной правде, изображение неприукрашенной действительности; в то же время, для произведений этих писателей характерен социальный оттенок, акцентирование на политических и, так сказать, политико-нравственных проблемах современного мира.
Не все приверженцы "натуральной школы" стали широко известны – так, как, например, Некрасов или Гоголь (который, кстати, был своего рода учителем для них). Последний завоевал себе славу мастера детали: предметно-бытовая характеристика в его произведениях не знает равных. Некрасовская особенность – "слабость к больному и униженному" Его традиционно называют народным поэтом, и, в частности, особенно правдивы в его изображении картины деревенской жизни; тем не менее, стихотворение "Железная дорога" (1864 г.) доказывает, что внимание Некрасова было обращено и к рабочим (в данном случае – строителям железной дороги, соединившей Москву и Петербург).
Обычно тему поэзии Некрасова определяют как "страдания народа"; это, несомненно, верное, но слишком обобщенное утверждение. Если раскрывать проблематику подробнее, то выделяется более конкретные вопросы. Во-первых, социальная база, условия для обнищания народных масс: крепостное право, после его отмены – отсутствие в целом возможности улучшить каким-либо образом собственное положение у людей, находящихся на низших ступенях общества. Отсюда вытекает вопрос, удачно сформулированный поэтом: "Кому живется весело, вольготно на Руси?". Втретьих, униженность трудящегося и находящегося в подчинении класса, которая выражается либо в рабской покорности судьбе, либо в молчаливом терпении, которое, по утверждению Некрасова, должно в конце концов лопнуть. Немаловажной и не занимающей в такой степени никакого другого писателя или поэта темой является женская доля. Только Некрасов посвятил ей столько стихотворений.
В произведениях Некрасова, думается, привлекает даже не столько то, к каким вопросам в них обращается, но то, какими средствами он добивается реалистического изображения и какова в итоге получается в его трактовке народная жизнь. Для того чтобы проанализировать это, достаточно рассмотреть несколько произведений разных лет.
Одно из ранний стихотворений Некрасова – "Тройка" (1846 г.). Оно полностью посвящено женской судьбе, однообразной и неизбежной для всякой деревенской девушки. Ярко изображена здесь и сама атмосфера крестьянского дома, семьи: "от работы и черной и трудной" меняется не только девушка, но и ее муж и свекровь – они становятся беспричинно жестокими, от усталости вечно ругающимися и машущими кулаками. Здесь Некрасов впервые сформулировал "жизненное кредо" русского народа – "тупое терпенье" и "бессмысленный вечный испуг". Оно более или менее четко отражено практически во всех стихотворениях поэта. Некрасов даже намекнул на наиболее вероятную причину такого состояния: происходит не то, о чем мечтаешь, а то, что неизбежно, исторически должно случиться. Кроме того, крестьянские женщины были практически бесправны и безмолвно покорны, о чем гласят строки еще одного, более позднего, стихотворения – "Вчерашний день, часу в шестом…".
Те же терпение и покорность присутствуют в стихотворении 1855 г. "Забытая деревня". Ситуация, описанная здесь, хорошо отражает "рабскую психологию" русского крепостного крестьянства. Долголетнее рабство отучило крестьян от самостоятельности, и теперь повсюду можно услышать:
Вот приедет барин – барин нас рассудит…
………………………………
Скажет барин слово…
Постоянное ожидание изъявления воли барина ведет к несчастьям для самих же крестьян:
Умерла Ненила; на чужой землице
У соседа-плута – урожай сторицей…
Хлебопашец вольный угодил в солдаты,
И сама Наташа свадьбой уж не бредит…
А барину-то, по сути, нет дела до своих крепостных: пока ему поступают деньги – он живет спокойно, их проблемы его не беспокоят. С другой стороны, крестьян этот вопрос относительно их хозяина тоже не волнует, но их мнению, раз он хозяин, то обязан их защищать. Так и образуется взаимонепонимание крепостных и помещиков, из чего, в свою очередь, следует глушь и запустение в деревнях. Если помощь действительно необходима, то ее приходится вымаливать, выпрашивать у "владельцев роскошных палат" ("Размышления у парадного подъезда", 1863 г.), а те ничего знать не знают, ведать ли ведают, да и не хотят. В стихотворении символично, что тот, к кому пришли просители, спит. Действительно, меньше всего его волнуют их проблемы, он находится как бы в постоянном сне – Некрасов даже призывает его: "Пробудись!". Стихотворение навевает атмосферу полной безнадежности. И все же не остается народ безмолвным, его скорбь – "вопиющая". "Где народ, там и стон", – вот, кстати, еще одна деталь народного портрета. "Стон бесконечный" не только помогает ему жить, но и служит, в некоторой степени, проявлением недовольства: прежние "немые" работяги больше не молчат.
Некрасов позволяет звучать и мнению, противоположному его собственному. Выразителем такового является генерал в стихотворении "Железная дорога". В споре с попутчиком (или автором) генерал отрицает заслугу рабочих в строительстве железной дороги и приписывает ее графу Клейнмихелю (финансировавшему этот проект). По его мнению, грязное и необразованное мужичье не способно ничего создать; из его уст читатель слышит фразу: "Или для вас Аполлон Бельведерский хуже печного горшка?". Она обращена к автору-попутчику, но т.к. генерал приравнял того в силу взглядов к строителям, то это уже заключение вполне может быть отнесено и к ним. Это действительно так: народом движет практицизм, он находится не в тех условиях, когда можно любоваться произведениями искусства:
Мы надрывались под зноем, под холодом,
С вечно согнутой спиной,
Жили в землянках, боролися с голодом,
Мерзли и мокли, болели цингой.
Грабили нас грамотеи-десятники,
Секло начальство, давила нужда…
Некрасов выступал за то, чтобы не скрывать ужасов нищеты, не видел ничего позорного для тех, кто их познал. Он считал вполне естественным не скрывать этого от женщин, потому в его лирике так часто встречается сочетание интимного с социальным, что, казалось бы, несовместимо. Один из ярких примеров – стихотворение "Утро" (1874 г.). Оно построено как монолог, обращенной к знакомой, где автор раскрывает и объясняет ее угнетенное состояние: "здесь не страдать мудрено". Здесь Некрасов соединяет серую, унылую деревню ("кляча с крестьянином пьяным" - характерная деталь) и пестрый в событийном отношении "город богатый" (хотя пейзаж его не отличается от деревенского по колориту красок): на "позорную площадь" ведут осужденного, проститутка возвращается домой, скачут на дуэль офицеры, кто-то умер, кто-то покончил с собой. Все убого, мерзко, грязно, ужасно…Но, по мнению Некрасова, именно это заслуживает быть "воспетым" в поэзии:
Пускай нам говорит изменчивая мода,
Что тема старая – "страдания народа"
И что поэзия забыть ее должна, –
Не верьте, юноши! не стареет она.
Наиболее отчетливым признаком зрелости поэтического таланта Некрасова стала разработка в его лирике темы народа. В раннем творчестве этой теме не было уделено сколько-нибудь заметного внимания. Теперь же он пишет ряд стихотворений, прямо посвященных русскому крестьянству. Следует заметить, однако, что изображение народа не остается у Некрасова неизменным.
Во второй половине 40-х гг. поэт рисует крестьянскую жизнь как бы «со стороны»: он сочувствует, сопереживает, но сам находится на некотором расстоянии от объекта изображения. Так, например, построено стихотворение «В дороге» (1845).
Герой стихотворения - ямщик, с горечью и недоумением рассказывающий о своей неудавшейся жизни, о жене, которую господа по барской прихоти начали было приобщать к просвещению, а затем насильно отдали замуж за него, бедного крестьянского парня.
Но есть в стихотворении и еще один персонаж: это тот, кого везет ямщик и по просьбе которого рассказывает о несчастной судьбе своей. Понятно, что собеседник ямщика (разумеется, это не Некрасов, это самостоятельный образ-персонаж) сочувствует ему, но, кажется, не больше. Впрочем, может быть, в данном случае это ирония в адрес путешествующего барина, который лишь от скуки, от безделья выслушивает ямщика? («Скучно! Скучно!... Ямщик удалой, Разгони чем-нибудь мою скуку».) Или же это особый художественный прием, так называемая «рамочная композиция», объясняющая, мотивирующая исповедь ямщика? Какое из этих объяснений представляется вам более убедительным?
Так или иначе, но чувствуется, что крестьянский мир для поэта все еще до некоторой степени посторонний, достойный участия и жалости, но все же чужой. Примерно так же обстоит дело и в «Тройке» (1846). С глубокой грустью пишет поэт о судьбе очаровательной девушки:И в лице твоем, полном движенья,
Полном жизни - появится вдруг
Выраженье тупого терпенья
И бессмысленный, вечный испуг.
Все стихотворение представляет собою монолог автора, обращенный к ней, «чернобровой дикарке». Но если есть ты, то есть я (во всяком случае, подразумевается), - я рассказчика, повествователя, поэта. Он, несомненно, сочувствует своей героине, жалеет ее, скорбит о ее горькой участи. Но и здесь это все же взгляд со стороны, взгляд на иной мир, подчиненный не законам разума, а каким-то странным, диким, неразумным обычаям, которых не избежать, от которых не спрятаться: «Будет бить тебя муж-привередник И свекровь в три погибели гнуть».
Не сразу придет к Некрасову осознание того, что народ - не просто пассивный объект сострадания и сочувствия, в нем заключено величайшее нравственное богатство, что именно в народе (и только в нем) сосредоточены ценности и общенационального, и общечеловеческого характера, то, что явится ориентиром для самого поэта и в этическом, и в эстетическом плане. Тогда муза поэта окажется родной сестрой избиваемой кнутом молодой крестьянки («Вчерашний день, часу в шестом...», 1848).
Достоевский писал, что Некрасов «преклонялся перед правдой народною. Если не нашел ничего в своей жизни более достойного любви, как народ, то, стало быть, признал и истину народную, и истину в народе, и что истина есть и сохраняется лишь в народе». Но к такому пониманию поэт пришел не сразу.
- Новое!
В поэзии Некрасова 60-70-х гг. XIX в. важное место занимает так называемая «покаянная лирика». Для этого были веские причины. Так, в 1866 г., надеясь предотвратить закрытие журнала «Современник», Некрасов решился на отчаянный шаг: он прочел приветственные...
Поэзия Некрасова полна описаний трагической жизни народа. С одной стороны, он мечтает о прекрасном будущем крестьян, с другой - понимает, что одних мечтаний недостаточно. Поэтому вся его лирика проникнута призывом к борьбе за счастье, свободу народа....
Отличительной чертой поэзии Некрасова являет Родина, она служила общественным интересам Некрасова своего времени, выражала мысли, чувства и надежды передовых кругов тогдашнего общества, призывала к борьбе за права угнетённого и забитого крестьянства....
"Бесконечная тянется дорога, и на ней, вслед промчавшейся тройке, с тоскою глядит красивая девушка, придорожный цветок, который сомнется под тяжелым, грубым колесом. Другая дорога, уходящая в зимний лес, и близ нее замерзающая женщина, для которой...
Тема народа и проблема национального характера стала одной из основных в русской литературе еще со времен Грибоедова с его комедией «Горе от ума» и Пушкина, который в романах "Капитанская дочка" и "Дубровский", в лирике и "Евгении Онегине" ставит вопрос о том, что составляет основу русского национального характера, как соотносится дворянская культура и народная.
Сложна и многопланова гоголевская концепция русского человека В поэме «Мертвые души» она складывается из двух пластов: идеального, где народ - это богатыри, смелые и сильные люди, и реального, где крестьяне оказываются ничуть не лучше своих хозяев, помещиков.
Подход Некрасова к теме народа сильно отличается от ее постановки в творчестве его предшественников. Поэт выражал в своем творчестве идеалы демократического движения России середины XIX века, и поэтому его концепция народа отличается стройностью и точностью: она вся подчинена его социальным и политическим позициям.
Одной из ярких особенностей творчества Некрасова является то, что народ предстает в нем не как некое обобщение, а как множество живых людей со своими судьбами, характерами и заботами. Все произведения Некрасова густо «населены», об этом говорят даже их названия: «Дедушка», «Школьник», «Мать», «Орина, мать солдатская», «Калистрат», «Крестьянские дети», «Русские женщины», «Песня Еремушке». Все герои Некрасова, даже те, которым трудно теперь найти реальных прототипов, очень конкретны и живы. Некоторых из них поэт любит от всей души, сочувствует им, других ненавидит.
Уже в раннем творчестве для Некрасова мир разделен на два лагеря:
Два лагеря, как прежде, в божьем мире;
В одном рабы, властители в другом.
Многие стихотворения Некрасова представляют собой своеобразные «очные ставки» сильных и слабых, угнетенных и угнетателей. Например, в стихотворении «Балет» Некрасов, обещая не писать сатиры, изображает роскошные ложи, «бриллиантовый ряд», и несколькими штрихами набрасывает портреты их завсегдатаев:
Не коснусь ни военных чинов,
Ни на службе крылатому богу
Севших на ноги статских тузов.
Накрахмаленный денди и щеголь,
(То есть купчик - кутила и мот)
И мышиный жеребчик (так Гоголь
Молодящихся старцев зовет),
Записной поставщик фельетонов,
Офицеры гвардейских полков
И безличная сволочь салонов-
Всех молчаньем прейти я готов!
И тут же, не успел еще упасть занавес на сцену, где французская актриса пляшет трепака, перед читателем встают сцены деревенского рекрутского набора. «Снежно -холодно - мгла и туман», и тянутся угрюмые поезда крестьянских телег.
Нельзя сказать, что социальный контраст в описании картин народной жизни был открытием Некрасова. Еще у Пушкина в «Деревне» гармоничный пейзаж деревенской природы призван подчеркнуть дисгармонию и жестокость человеческого общества, где существует гнет и крепостное рабство. У Некрасова социальный контраст имеет более определенные черты: это богатые бездельники и бесправный народ, который своим трудом созидает все жизненные блага, которыми пользуются господа.
Например, в стихотворении «Псовая охота» традиционная забава дворян представлена с двух точек зрения: барина, для которого это радость и удовольствие, и крестьянина, не способного разделить веселье господ, потому что для него их охота часто оборачивается вытоптанными полями, задранной скотиной и тем самым еще более осложняет его и без того полную лишений жизнь.
Корый в романах «Капитанская дочка» и «Дубровский», в лирике и «Евгении Среди таких «очных ставок» угнетенных и угнетателей особое место занимает стихотворение «Железная дорога», в котором, по словам К.И. Чуковского, «сосредоточены именно те наиболее типичные особенности его (Некрасова) дарования, которые образуют в своей совокупности единственный в мировой литературе некрасовский стиль».
В этой поэме призраки погибших на строительстве железной дороги крестьян встают вечным укором перед проезжающими мимо пассажирами:
Чу! Восклицанья послышались грозные!
Топот и скрежет зубов;
Тень набежала на стекла морозные
Что там? Толпа мертвецов!
Подобные произведения воспринимались цензурой как нарушение официальной теории об общественной гармонии, а демократическими слоями - как призыв к немедленной революции. Безусловно, позиция автора не так прямолинейна, но то, что его поэзия была очень действенна, подтверждается свидетельствами современников. Так, по воспоминаниям одного из учеников военной гимназии, после чтения стихотворения «Железная дорога» его приятель сказал: «Эх, взял бы я ружье и пошел бы сражаться за русский народ».
Поэзия Некрасова требовала от читателя определенных поступков. Это «стихи -призывы, стихи - заповеди, стихи - повеления», во всяком случае именно так они воспринимались современниками поэта. Действительно, Некрасов в них прямо обращается к молодежи:
Благослови же работу народную
И научись мужика уважать!
Точно так же он призывает поэта.
Поэтом можешь ты не быть,
Но гражданином быть обязан.
Некрасов обращается даже к тем, кому совсем нет дела до народа и его проблем:
Пробудись! Есть еще наслажденье:
Вороти их! В тебе их спасенье!
При всем своем сочувствии к бедам народа, добром к нему отношении поэт отнюдь не идеализирует народ, а выдвигает ему обвинение в долготерпении и покорности. Одним из самых ярких воплощений этого обвинения можно назвать стихотворение «Забытая деревня». Описывая бесконечные крестьянские беды, Некрасов каждый раз приводит ответ крестьян, ставший присказкой: «Вот приедет барин - барин нас рассудит». В этом описании патриархальной веры крестьян в доброго барина, доброго царя проскальзывают нотки иронии. Это отражает позицию русской социал-демократии, к которой принадлежал поэт.
Обвинение в долготерпении звучит и в стихотворении «Железная дорога». Но в ней, пожалуй, самые яркие строки посвящены другому: теме народного труда. Здесь создается подлинный гимн крестьянину-труженику. Недаром стихотворение строится в форме спора с генералом, который утверждает, что дорогу строил граф Клейнмихель. Таково было официальное мнение - оно отражено в эпиграфе к стихотворению. В его основном тексте заключено развернутое опровержение этой позиции. Поэт показывает, что такой грандиозный труд «не по плечу одному». Он воспевает созидательный труд народа и, обращаясь к молодому поколению, говорит: «Эту привычку к труду благородную / Нам бы не плохо с тобой перенять».
Но автор не склонен питать иллюзии насчет того, что какие-то положительные перемены могут произойти в ближайшее время: «Знать только жить в эту пору прекрасную / Уж не придется ни мне, ни тебе». Более того, наряду с воспеванием созидательного, благородного труда народа, поэт создает потрясающие по своей силе и пронзительности картины труда мучительного, тяжелого, который несет гибель людям:
Мы надрывались под зноем, под холодом,
С вечно согнутой спиной,
Жили в землянках, боролися с голодом,
Мерзли и мокли, болели цингой, -
эти слова в стихотворении произносят мертвецы - крестьяне, погибшие на строительстве железной дороги.
Такая двойственность присутствует не только в этом стихотворении. Тяжелый труд, ставший причиной страданий и гибели, описан в поэме «Мороз, Красный нос», стихотворениях «Страда», «На Волге» и многих других. Причем это не только труд подневольных крестьян, но и бурлаков или же детей, работающих на фабрике:
Колесо чугунное вертится
И гудит, и ветром обдает,
Голова пылает и кружится,
Сердце бьется, все кругом идет.
Такая концепция народного труда сложилась уже в раннем творчестве Некрасова. Так, герой стихотворения «Пьяница» (1845) мечтает освободиться, сбросить с себя «ярмо тяжелого гнетущего труда» и отдать всю душу другому труду - свободному, радостному, созидательному: «И в труд иной - свежительный - / Поник бы всей душой».
Некрасов утверждает, что труд - естественное состояние и насущная потребность народа, без него человек не может считаться достойным, быть уважаемым другими людьми. Так, про героиню поэмы «Мороз, Красный нос» автор пишет: «Не жалок ей нищий убогий: / Вольно ж без работы гулять». Крестьянская любовь к труду отразилась во многих стихотворениях Некрасова: «Эй! Возьми меня в работники, / Поработать руки чешутся!» - восклицает тот, для кого труд стал насущной, естественной потребностью. Недаром одно из стихотворений поэта называется «Песня о труде».
В стихотворении «Несжатая полоса» создается удивительный образ: земля сама зовет пахаря, своего работника. Трагедия состоит в том, что труженик, любящий и ценящий свою работу, заботящийся о земле, несвободен, забит и задавлен подневольным тяжким трудом.
Особенное понимание народа и Родины в творчестве поэта
Тема Родины своеобразно представлена в творчестве Н.А.Некрасова. Понятие «Родина» приравнивается к понятию «народ», то есть крестьянство. Некрасов не переставал говорить о трагическом положении народа, его страданиях, его горе. Слово «Родина» вызывает у поэта не гордость, не воспоминания о величии и славе, а горечь и стыд.
Волга как символ Родины в стихах Некрасова
В стихотворении «Родина» лирический герой, повествуя о местах своего детства, не может вспомнить ничего светлого, они ассоциируются у него лишь с бесцельной жизнью поколений дворян, крепостным правом и сознанием, что
«когда-то был помещиком и я».
Родные места поэта связаны с великой русской рекой Волгой.
Во многих стихотворениях Волга становится символом Родины и народного горя.
Волга! Волга!.. Весной многоводной
Ты не так заливаешь поля,
Как великою скорбью народной
Переполнена наша земля…
Поэт обращается к русскому народу с вопросом:
«Ты проснешься ль, исполненный сил? Иль, судеб повинуясь закону, все, что мог, ты уже совершил, — создал песню, подобную стону, и духовно навеки почил?»
Любовь к русскому народу
Говоря о народных страданиях, Некрасов не устает говорить о талантливости русского народа, его долготерпении. В стихотворении «Железная дорога» поэт рисует картину народного труда, положенного на строительстве этой дороги, о казнокрадстве и притеснении. Но в то же время он утверждает, что русский народ
«вынесет все — и широкую, ясную грудью дорогу проложит себе».
Любовь к народу сочетается у Некрасова с ненавистью к его угнетателям. В стихотворении » Размышления у парадного подъезда» с отвращением описывается жизнь важного чиновника, причем сам хозяин дома не появляется в стихотворении, олицетворением его бездушия становится парадный подъезд, к которому приходят простые русские люди, но их даже не пускают на порог.
О долготерпении своей Родины пишет поэт в стихотворении «Забытая деревня». В какой-то степени понятие «забытая деревня» можно считать символом всей России. Удивительное качество русского народа — долготерпение — выражается и в надежде на доброго барина, который приедет и рассудит. Но старого барина привозят только мертвым, а за ним идет уже новый барин, которому так же, как и старому, нет дела до судеб народа.
Русская женщина в поэзии Некрасова
Особое место в творчестве поэта, и в частности в теме Родины и народа, занимает образ русской женщины, в основном русской крестьянки. Тяжела жизнь русского крестьянина, но еще тяжелее жизнь русской женщины-крестьянки. В стихотворении «Русской женщине» Некрасов создает образ неподражаемой силы и красоты, которая может преодолеть все трудности:
«коня на скаку остановит, в горящую избу войдет».
Трагическим судьбам русских крестьянок посвящены поэмы «Мороз, Красный нос» (образ Дарьи, вдовы крестьянина Прокла), » Орина, мать солдатская» (образ старухи-матери, потерявшей сына-кормильца). Не менее трагичен образ родной матери Некрасова, униженной и замученной мужем-тираном.
Любовь к Родине поэт сравнивает не с любовью к матери, что традиционно, а с любовью к женщине.
«Как женщину, ты Родину любил»,
— пишет он в стихотворении «Памяти Добролюбова». Высшей нравственной целью поэт считает служение Родине, народу. Создавая образ , Некрасов говорит об идеале человека-гражданина, который
«труды, надежды, помышленья — все отдал»
Родине. Если бы таких людей не было в России,
заглохла б нива жизни».
Гражданские мотивы в лирике
Служения Родине и народу Некрасов требует и от поэта, который обязан быть гражданином:
Не может сын глядеть спокойно
На горе матери родной.
Не может гражданин достойный
К Отчизне холоден душой.
Родина не только ненавистна, но и мила поэту. В 1857 году, возвращаясь из-за границы, он восторженно говорит:
Спасибо, сторона родная,
За твой врачующий простор!
Родина для поэта и главный судия. В стихах, созданных после оды в честь Муравьева-вешателя, которую Некрасов написал, пытаясь спасти от закрытия свое детище — журнал «Современник», поэт не устает повторять:
«За каплю крови, общую с народом, прости меня, о родина, прости!..»
Многое, что сказал о Родине и народе Некрасов, нашло живой отклик в сердцах русской интеллигенции. Многие стихи поэта в семьях читали, заучивали наизусть. Многое сохранилось и сейчас. И сейчас мы задаемся вопросом:
«Кому на Руси жить хорошо?»
И сейчас ждем:
» вот приедет барин, барин нас рассудит».
Не изменилось во многом и положение русской женщины. Недаром поэт ХХ века Наум Коржавин, перефразируя Некрасова, писал:
Вам понравилось? Не скрывайте от мира свою радость - поделитесь«А кони все скачут и скачут, а избы горят и горят».
